Рыбак средних лет, практически не пьющий, устраивался в домике на льду. По правую руку он положил зимние удочки. По левую - мормышки и прикормку. В голове его крутились старорусские термины - ошуюю и одесную. Но какой из них означал "по правую руку", а какой "по левую", он не знал, а думать было лень, да и правильность слов тоже вызывало сомнение. Раскочегарив горелку, рыбачок расстегнул ворот, и когда тепло пошло нагревать его брезентовый домик, вовсе расслабился. В мерцающем свете пламени, лунка манила и звала к себе. В глубине виднелись лукавые глазки лещей-великанов, которые кушали на дне прикормку и мечтали о мешке комбикорма. Покачиваясь на леске, в глубину пошла кормушка, набитая доверху нямками и вкусняшками, которые так любят лещи, и которые так не любят отстирывать потом жены от штанов и тулупов. Погодка была морозная и чудесная, солнце неторопясь закатывалось за обледенелый лес на сопке. Ночка обещалась интересная и уловистая. Через оконце домика видно было, как горят разноцветные огоньки в других палатках на льду. И казалось, что это новогодняя гирлянда лежит на льду, дожидаясь, когда придет великан и нарядит елки на ближайшей сопке всеми этими нарядными лампочками. В душе рыбака царило предновогоднее настроение, дома жена строгала салаты и его любимое оливье, курица, порезанная кусочками мариновалась по тещиному рецепту и обещалась быть вкусной добавкой к новогоднему столу. Порадовавшись, что он так удачно отмазался от домашних предпраздничных забот, рыбак улыбнулся и блаженно закурил. Тут дернулся кивок, и красивый блестящий подлещик выскочил из под лунки, повинуясь магическим пассам рук рыбака, и от того, что леску в полумраке не было видно, казалось, что рыбка сама волшебным образом выпрыгнула из воды, подчиняясь таинственным взмахам рук. Подошла стайка леща, и поклевки следовали одна за другой, безмерно радуя душу почти непьющего рыбака. Потом клев поутих, кивок удочки успокоился, и рыболов вкусно поужинал припасенным бутербродом с котлеткой, и баночкой жареных пельменей. Так пельмени умела готовить только его теща, золотой, пока молчит, человек. Горелка вдруг зафыркала, пламя занервничало, заметалось по конфорке, как будто боясь чего-то, и рыбак приоткрыл полог палатки, чтобы пустить немного воздуха. Затем стало понемногу опять клевать и он всецело отдался процессу ловли. Кучка лещей росла, и в ней даже виднелся вполне приличный лещара, размером со среднюю сковородку. Тут в полог кто-то ткнулся, и, к удивлению рыболова, в проеме показалась волчья голова. В одну секунду рыбак взмок, потом пот холодными ручейками моментально сбежал вниз, попытавшись замерзнуть в районе поясницы. Хриплым голосом, чем то смахивающим на белорусский акцент батьки Лукашенко, матерый волчище выдал фразу: "Тук тук, кто в теремошке шывёт, здоровеньки вам, с наступаюшшым вас новым, так сказать годом, эт самое, рыбки не подкинете, а то изголодался шо то, съесть бы хотя бы ершика". Находясь в трансе, рыбак пододвинул к серому несколько рыбин и оторопело пробормотал: "угощайтесь, эээ". "Волк" - вежливо представился зверь и интеллигентно начал подгрызать хвост у самого крупного лещары. Насытившись тремя подлещиками и заполировав ершом, он сел у лунки и стал внимательно и с интересом наблюдать за тем, как дергается кивок. В какой-то момент, мотнув головой, волк проговорил: "У тебя это самое, клюет!". Первая волна страха прошла, и рыбак кинулся вытаскивать из лунки трепещащее упругое блестящее тельце подлещика. Вынув из воды рыбку, он подержал ее в руках и кивнул волку, тот посмотрел на нее и отрезал: "спасибо, я уже сыт". Пригасив немного горелку, они с волком так и сидели, внимательно наблюдая за игрой кивка. В это время в домик просунулась лукавая рыжая мордочка, и голосом лисы Алисы из мультика поинтересовалась: "Тук тук, кто кто в теремочке живет". Волк молча приоткрыл полог входа, показал лисе лапой на место около лунки, и, оглянувшись на рыбака, придвинул лапой к ней пару средненьких подлещиков. Лиса, с видом прожженой интелигенщины, аккуратно снямкала рыбку, и села, обернув лапки своим большим рыжим хвостом. В палатке воцарилась тишина, и три пары глаз, мерцая в свете горелки, стали смотреть на кивок. Рыбак, совсем осмелев, потянулся рукой за пазуху и достал телефон, зона приема отсутствовала и он положил его обратно в карман, пожалев, что не может позвонить жене и рассказать о говорящих зверях, которые сидят с ним в домике. Так они и сидели, звери переминались с лапы на лапу в полнейшей тишине, рыбка потихоньку ловилась и настроение стремительно улучшалось. В этот момент домик содрогнулся от ударов по раме двери, и раскатистый бас поинтересовался: "Тук тук, кто в теремочке, чавк чавк, хы хы, живет". Все прижали головы, и в дверь просунулась большая коричнево черная башка медведя шатуна с густыми мохнатыми бровями, припорошенными снегом. Голосом Брежнева, с причмокиваниями и долгими протяжными паузами, он проговорил: "С наступающим, чмок чмяк, новым годом!, чмок чмяк, товарищи, от лица, чмок чмяк, медвежьего политбюро, прошу принять поздравления и прошу, чмок чмяк, выделить в фонд неспящих членов оного, две три рыбки, так сказать, чмок чмяк, непременно соответствующих (это слово проговаривалось со смаком и чувством, хоть и с трудом) размеров". Он потянулся за рыбой, пролезая в домик, и тут все стало трещать по швам, стенки стали падать, все барахло с шумом свалилось с полочек, и вдруг вспыхнула горелка, огонь с нее перескочил на брезент, по веревкам перебежал на потолок и стал жадно пожирать деревянную крышу и стропила. В этот момент рыбак очнулся от того, что что-то трет снегом его шею и затылок. Он открыл глаза и увидел над собой яркие яркие звезды и лицо какого-то мертвецки пьяного мужика, который тащил его за ноги из горящего домика. Из карманов мужика торчали почему-то носки, и сапоги валялись недалече. Он что-то мямлил и пытался объяснять, но видно было, что слова ему даются с трудом. Он упорно, как робот, волок рыбака подальше от огня, при этом ногами подгребая снег и закидывая им тлеющий тулупчик рыболова. Тут рыбак опять потерял сознание. Как оказалось, его горелка из за недостатка воздуха стала гаснуть и в какой-то момент полыхнула. От нее рыбак сперва угорел и потерял сознание, а потом начала гореть крыша. Именно в этот момент (о госпожа судьба!) рыбаку из соседнего домика приспичило по нужде и он вышел из своего домика, держа в руках носки, так как затуманеный мозг не был в состоянии правильно руководить таким сложным процессом, как одевание оных на ноги. Остатками сознания он зафиксировал огонь, и алкоголь моментально выветрился из головы, человек кинулся к домику и стал искать в нем рыбака, а потом потащил из огня, пока все не обрушилось. В общем никто в итоге не пострадал. И неожиданный спаситель, удалился досыпать в свой домик, оставив оторопелого приключенца лежать на снегу. Тут ему померещилось, что мимо него промчалась лиса, держа в зубах рыбину, и пробегая мимо него, прошамкала забитым ртом, что-то вроде "Ш наштупаюшым новым годом". Но это видимо из головы еще не выветрились остатки угарного газа от чертовой дешевой китайской злосчастной плитки. Практически не пьющий рыбак поднялся, подошел к своему сгоревшему жилищу, забросал снегом и затоптал остатки пожарища, нашарил в руинах свой уцелевший рюкзачок и почапал с ним к соседнему домику на льду. Он потоптался у входа и робко постучал в раму двери. И из него вдруг сами собой выскочили слова. "Тук тук, кто в теремочке живет! С наступающим вас новым годом!"
|