В этот вечер я решил сходить на подслух. Глухаринный ток, найденный в этом году, я уже посещал. Тогда, в начале апреля, я не смог точно определить центр и границы токовища так как слышал токование в стороне, метров за триста от группы деревьев, где наблюдал максимум чертежей и токового помета. На этот раз выбрал место наблюдения таким образом, чтобы находясь у вершины невысокой сопки смотреть в сторону токовых деревьев но при этом слышать шум крыльев практически со всех сторон. Вышел из дома когда солнце еще склонялось над окружающими горами. Путь пролегал по старой лесовозной дороге. Здесь, в тени деревьев, земля была влажной и благодаря колесам лесовозов превратилась в грязное месиво. Вот наконец и заход в Лес. Высохшая трава шуршит под ногами. Стараясь двигаться как можно тише я выбираю место для каждого шага, особенно избегая лежащих веток и толстых сухих стеблей травы, которые издают звонкий треск если наступить на них. Добравшись до места, выбираю подходящее дерево, аккуратно расчищаю пространство под ногами от хрупких предметов и, привалившись к стволу, замираю. Стою не шевелясь, стараюсь слиться с Лесом, стать частью Леса. Солнце опускается к горизонту, касается зубчатых вершин гор. Мимо меня пролетает пара шмелей. В весенней тишине леса их полет кажется началом пробуждения природы. Солнце закатывается за горизонт, в Лес приходят сумерки. Они еще таятся в логах, ельниках но с каждой минутой становятся все гуще, выбираются из своих дневных укрытий, охватывают все больше пространства.
Стою, напрягаю слух, стараюсь уловить любой, даже самый тихий звук. Внезапно сильный шум крыльев выводит меня из оцепенения. Среди тишины звук прилетевшего глухаря кажется громом. Он сел где-то позади меня, совсем не в той стороне где я его ожидал. Сложно определить место, нужно развернуться но так не хочется выдавать себя, нарушать тишину неизбежным шумом. Прилет второго глухаря снова оказался неожиданностью, и снова глухарь выбрал место для ночевки в противоположной от моего наблюдения стороне. Решаю сменить положение. Медленно, стараюсь как можно меньше шуметь, поворачиваюсь лицом к западу. Теперь одно ухо направлено вдоль склона вниз, другое же к вершине сопки, туда где предположительно сели глухари. Стоять неудобно, под ногами ветки, но убрать их не решаюсь. Еще пара птиц приземлилась вверху. Мне не видно их, но шум крыльев явно доносится с прежнего направления. Сумерки сгущаются. Стою, жду. Внезапный шум крыльев, и глухарь с треском садится в крону сосны метрах в двустах от меня. Очень медленно, стараясь не сделать ни одного шороха я направляю на него бинокль. Глухарь за стволом сосны, вижу только раскачивающуюся ветку. Жду, покажется ли он из-за ствола. Вот и глухарь. Важно прохаживаясь по ветке предстает передо мной во всей красе. Несколько щелчков, квохтанье похоже на слова коо-от, кроо-от. Минут десять наблюдаю за ним. Теперь глухарь готовится ко сну. Усаживается удобней, чистит перья, но постоянно поворачивает голову в мою сторону, смотрит на меня. Руки дрожат от напряжения. Пора домой, но не шевелюсь, жду. Весенние сумерки короткие, а сейчас каждая минута кажется вечностью. Нужно отойти каких то тридцать метров вниз и склон горы скроет меня, но для этого нужна темнота. Уже не слышно птиц, стволы деревьев сливаются с чернотой, лишь с западной стороны кроны различимы на фоне неба. Вот теперь пора уходить. Каждый шаг делаю медленно, ощупывая ногой место куда хочу наступить. Наконец скрываюсь из видимости глухаря, теперь можно двигаться не так осторожно. Шагаю по спящему Лесу. Вдыхаю запахи талого снега, прошлогодней травы, первых подснежников. Спустя минут двадцать выхожу на старую лесную дорогу.
|
