ЧАСТЬ 9
С ДЕДОМ МИХЕЕМ
- Надоело мне все. Обращаясь к деду Михею, сказал Васька, присаживаясь на нагретый солнцем камень. Они готовили не большую лодку к лету, обдирая днище, и готовя ее просмолить. Дед любил на этой легкой лодке забраться куда ни будь в затишек, и в тишине порыбачить на удочку. Васька заканчивал десятый класс и готовился к выпускным экзаменам. Ему надоело зубрить, и он направился помочь деду.
– Ты, о чем это Васек? Присаживаясь рядом, и заворачивая цигарку спросил дед.
– Да замучился зубрить, послушал, блин Мишку, десятилетку закончить. Он поерзал на камне, усаживаясь поудобней. – Говорит, учись, мол потом кем ни будь станешь, а зачем мне, если как батя кадровым охотником буду, послушал на свою голову, теперь башка как чугунок гудит. С досады поднял камень, и запустил в пробегавшего мимо кота.
– Мишка прав, учиться надо, вот возьми меня, кое как три класса осилил, а иной раз охота че нить сделать, а тяму нет. Дед затянулся, выпустил облако дыма, и продолжил. – Помню, сразу после гражданки, к нам в деревню приехал ученый человек, с двумя помощниками, студентами, и к председателю « кто у вас хороший охотник, нам проводник нужен, мы зоологи и будем изучать в тайге животных», думаю, вот чудные, че их изучать. Дед затушил окурок, и продолжил. – Я тут рядом крутился, ну и ткнул председатель в меня пальцем, как раз начало сентября было, и мне нужно было завозить харч и другой скарб, вот и подрядился их проводить, шмутья у них много было, пришлось грузить на две лодки, и бичевой тащить вверх по реке, где пешем, где лошадью, в общем добирались четверо суток до моего зимовья. Тут подбежал дедов пес, и ткнулся носом в колени. Дед потрепал его за уши и повел рассказ дальше. – У меня избушка маленькая в ту пору была, да и старая, латанная, перелатанная, негде поместиться всем, а они решили строить избу рядом, решив что потом мне останется, вон до сих пор стоит, построили быстро, бревна лошадью натаскали, и быстро срубили сруб, к чести сказать, этот профессор к работе не гнушался, работал на равных, но и скрупулезный был, все че то мерил, мы то на глазок строили, ну короче изба вышла одно загляденье. Дед отогнал надоевшего пса, и снова закурил. – Профессор был добрым мужиком, ко мне по отчеству, и студентов на вы окликал, вовсе не кричал и они понимали его с полуслова, мне он понравился, и к такому человеку я сразу стал относиться уважительно. Помог им положить лаги и стропила, и поехал назад домой, нужно было убирать огород и делать заготовки на зиму, а они остались.
– А че они делали в тайге? Спросил Васька.
– Не торопись, все обскажу, давай малеха поработаем. Они поднялись, и принялись за дело. Васька ждал продолжения рассказа, и работал с рвением.
– А ты че дед раньше не рассказывал?
– Так и повода не было. Пыхтя ответил дед.
– А от куда они приехали? Опять пристал Васька с расспросами.
– Ладно, перекур, а то не дашь спокойно работать. Уселся дед на вновь подогретый солнцем камень.
– Ага, давай. Сел прямо на песок, напротив деда Васька.
– Начал заезжать я на охоту, значит, где то в конце сентября, снег еще не выпал, и я хотел новых ловушек сделать, подъезжаю, и не узнаю, избу вижу что моя, ни чего не пойму, кругом чисто, под метелку, ни одной щепки, я же к порядку не приучен был, и все валялось где попало, а тут стою, рот разинул, а профессор выходит, поздоровался и мне в укор, стыдно батенька в дерме обретаться, живешь мол здесь, яму вот вырыли и кидай мусор туда, представляешь Вася, мне стыдно стало, даже ответить не смог, вот что значит ученый человек. Дед о чем то маленько задумался, смешно шевеля губами. – Ну, короче разгрузился, лошадь поставил, зовут меня поисть и чаю попить, захожу, мать честная, как в деревенскую избу зашел, аж не ловко стало проходить, стены выбелены, чугунная печка привезенная ими, аккуратно камнями обложена, сделанный стол покрыт клееночкой, посуда, книжки по полочкам, в общем стушевался я, и слово сказать не могу, кое как здрасте выдавил, а они меня к столу приглашают, вот говорят, рябчиков не много стрелили.
– Так, у нас тож побелено в зимовье, и мусор в яму кидаем. Перебил Васька.
– Вот, вот, кто научил твово отца и других? Уставился на Ваську дед.
– Не знаю.
– То, та и оно, что не знаешь, а перебиваешь. Возмутился дед.
– Все, молчу, давай дальше. Дед поднял валявшийся под ногами прут, начал чертить на песке какие то кружки и линии, продолжил рассказ.
– Попросил я у них известки, и тоже выбелил избушку, сразу стало светло и уютно, потом все вспоминали профессора добрым словом, было видно, что он был не новичок в тайге, все делал аккуратно, и не заставлял, а просто вежливо просил убрать за собой, говоря что нужно оставлять природу как можно больше не тронутой.
- Меня батя тоже, за каждую сломанную ветку ругает, говорит, че зря губишь, бери столько сколько нужно, не более.
- Правильно говорит, если каждый будет ломать и хапать, что останется. Посидели, помолчали. – Давай ка, паря хоть доскребем седни, заболтались с тобой, потом доскажу.
– Дед, а все же от куда они?
– С Ленинграда, какой то университет у них там, науки изучают, вот и направили к нам экспедицию, мы думали знаем тайгу, а шишь там, ее еще изучать и изучать надо. Вдвоем, заскребли по днищу, иногда смахивая капли пота со лба. – Я вот Вася к чему речь веду, зашел как то к ним вечером, сижу, в печку дымлю, а они о чем то говорят, спорят, а я понять ни че не могу, посидел да и пошел к себе, и стал реже заходить, думаю, все равно не понимаю о чем они, а профессор заметил это дело, пришел ко мне и говорит, мол не понятно видать о чем мы толкуем, жаль что не выучился, очень наука интересная, и пообещал кое чему научить, вот и тебе говорю что бы учился, а то тоже будешь только глазами хлопать. Дед тоже уселся рядом с Васькой на песок, и вытянул ноги.
– Да не могу все запомнить, мы же в войну, зимой в сезоне были, летом кое как нагоняли, и то благодаря Мишкиной маме.
– Так у вас и скидка на войну, ни кто шибко не наседает, знают что делом занимались, а не баловали, не дрейфь, сдашь. Убеждал дед.
– Я знаю, но все равно боязно, вдруг не сдам, и выйдет что зря учился.
– Сдашь Васька, не боись. Васька положил голову деду на плечо, и они стали молча глядеть на уплывающие по реке льдины, и слушая трели птиц.
– Че дальше было? Нарушил молчание Васька.
– А че было, выделил им участок тайги для их опытов, а сам охотился, встречались только вечером, да и то работы было полно, ты и сам знаешь.
– И не знал, че делали они?
– Ну, они ловили живность, мышей, белок и соболей и других зверят специальными ловушками, изучали, а потом отпускали.
– И соболей тоже? Удивился Васька, аж привстав.
– Конечно, они не охотились, а наукой занимались, я тоже удивлялся, таких соболей отпускали, но мне профессор сказал, что бы я не жалел, ведь он принесет потомство, ведь земле хозяин тоже отдыхать дает, чтобы урожая больше было, так и тайга отдыхать должна, что бы не выжать ее полностью, а что бы возродить все, скока времени надо.
– Да, добрый твой профессор. Все еще удивлялся Васька.
– Ага, и хороший человек, любящий тайгу. Добавил дед, поднимаясь с песка и отряхивая штаны.
– А потом, че?
– А че, потом весной уехали, обещали еще приехать, так и не приехали, а ты учись, не пожалеешь. Ответил дед, собирая не хитрый инструмент.
– Ладно дед, буду учиться. Заверил Васька. Они стал подниматься на небольшой пригорок к деревне.
– Давай Вася, ко мне на пирог с налима , моя старуха седни спечь грозилась.
– От пирога не откажусь. И вместе завернули в ворота дедовой избы. Зайдя, Васька поздоровался, снимая сапоги.
– Ни как Василий к нам зашел, проходи, проходи за стол. Засуетилась баба Нюра, жена деда Михея. Сколько Васька знал, она всегда ворчала на деда, но не злобно, а иногда со смехом. Дед всегда смеялся, что от нее всегда спасается в тайге, даже выезжая на охоту или рыбалку, молился « господи, благодарю, что дал мне маленько времени отдохнуть от этой сварливой бабы, аминь». Сели за стол, бабка убрала тряпицу, и Ваське в нос ударил аромат пирога. Он откусил кусок и начал жевать, и от удовольствия зажмурился. Пироги Васька обожал, и чьи пироги в деревне хоть раз попробовал, мог определить, чья хозяйка стряпала. Дома запас с зимы налимов кончился, да и ловить он забросил из за учебы и подготовки к экзаменам. Вот и в это утро, проверив в погребе, не завалялся ли хоть один налим, и не найдя даже хвостика, он рассердился, и пошел помогать деду. Ему нравились пироги бабы Нюры, они были сочными и таяли во рту, а так же нравилось, как она угощала его. Вот и сейчас, она сидела, подперев подбородок, и умиленно улыбалась. Она успела родить только одного ребенка, девочку, потом баба Нюра заболела, и не могла больше иметь детей, зато сейчас четверо внучат, и она становилась все добрее, и добрее.
– Ну, все, наелся от пуза, спасибо баба Нюра, очень вкусно. Вытирая рот рукавом, проговорил Васька.
– Ты что, Вась наелся штоль, съешь еще кусочек. Все еще угощала хозяйка. Он покосился на протвень, там лежал кусочек с большую тарелку, сглотнул слюну, и вежливо отказался.
– Ну тогда возьми домой. Не унималась хозяйка, заворачивая пирог в газету. Отказываться было бесполезно.
– Спасибо.
– На здоровье, забегай по чаще.
– Дед, давай завтра по налима съездим, надо запас сделать, погреб пустой. Обратился к деду Васька.
– Давай, Вась, черви и пескарь у меня есть. Попрощавшись, взяв сверток под мышку, довольный Василий направился к своему дому. По весне, когда проходили последние льдины, налим поднимался вверх по реке. Он готовился на летние ямы, и заходил в небольшие реки подпитаться икрой, и вынесенными ручьями червей. Отец с братьями уехали на утиную охоту, и он с матерью остался на хозяйстве. Придя домой, управился по хозяйству, немного поговорил с матерью, и завалился спать. Утром, Васька позавтракал, и засел за учебники. К вечеру, помог матери управиться, собрал самое необходимое на рыбалку, и сел за стол поужинать, поджидая деда. Услышав грохот телеги, чмокнул мать в щеку, прихватил рыбацкий скарб, и вышел за ворота.
– Здоров, дед! Прыгая на телегу, воскликнул он.
– Здоров, здоров, и тебе не хворать. Улыбается в два зуба дед. Они тронули в сторону реки, и прыгая на ухабах за деревней, потянулись к лесу. Прибыли на не большую поляну, на берегу реки. Уже появилась молодая травка, и лошадь не терпеливо била копытом.
– Да, подожди ты, ненасытная. Ругнулся дед, распрягая ее. Васька взялся за заготовку дров для костра. Воздух был такой свежий, что не мог он надышаться, закат был такой красивый, что не мог наглядеться, и душа просила песни.
– Дед, смотри, красота какая, а воздух то какой! Заорал Васька, и эхо перекатами побежало по реке.
– Ты че орешь оглашенный, все во круге распугаешь. Поддавшись Васькиному настроению, смеется дед. Весь вечер, почти до темноты, готовили табор и рыболовные снасти. Дед животь переложил в небольшой садок, и закинул в воду, привязав веревку к вбитому колышку. Наживили закидушки, и забросили, привязав колокольчики, сделанные из дутых гильз.
– Ну, ловись рыбка, большая и маленькая, пошли Васек к костру, перекус устроим. Пошел в перед дед. От реки тянуло прохладой, и дым от костра стелился по земле. Разложили на газете снедь, от сала исходил аромат, заставлявший глотать слюнки, соленые огурчики с пупырышками нагло развалились по газете, нарезанный хлеб, кружками лежал на белой тряпице, и ко всему этому, дед выставил, глядя на Ваську, бутыль самогона. Васька посмотрел на деда, на красиво разложенные продукты, и махнул рукой.
– Давай. Дед как будто ждал команды, разлил по кружкам.
– Я, пока моя разевала варежку, спер бутыль, и че потом будет, лучше не говорить. Хохочет дед. Выпили, крякнув, закусили. Искры от костра взлетали в темное, звездное небо, блики играли на довольных лицах рыбаков, и в каждый миг, в каждое мгновенье, душа их радовалась, радовалась вместе с природой. Загремел колокольчик, и оба как по команде вскочили.
– Сиди, я проверю. Галопом побежал Васька. Налим был большой, чувствовалась сила рыбины, особенно у берега. Васька вытянул его на берег. Тот извивался, брыкался, пока не получил по башке деревяшкой.
– Крупный налимяра! Прокричал Васька, сажая на кукан налима. Он вернулся к костру, подкинул дровишек. От самогона и тепла от костра, деда развезло, и он задремал, лежа на тулупе. Васька укрыл его шубой, присел с краю к костру, и задумался. Отрывали его от мыслей, звон колокольчиков, да крик ночной птицы. Прошли экзамены, Васька сдал на хорошо, и был доволен, только не знал еще, что делать дальше. А пока шло лето, семья вернулась домой с сенокоса. Васька от усталости не мог пошевелиться, и не поев завалился спать. Сквозь сон, он слышит стук в дверь, и знакомый голос.
- Можно, войти.
– Мишка. Уже во сне улыбнулся Васька.
|
