ЧАСТЬ 6
ТАЕЖНЫМИ ТРОПАМИ
- О чем думаешь? Спросил Васька друга, ковыряясь палкой в костре.
– Да отца вспомнил, охота увидеть его. Ответил Мишка, глядя как гаснут искры, хаотично взлетавшие вверх. Ребята закончили второй охотничий сезон, закрыли ловушки, все прибрали, и решили порыбачить. В это тяжелое время, урожай собранный осенью, забирали, оставив немного на трудодни и семена. Деревня питалась в основном рыбой и дарами леса. Мясо лосей и оленей, вместе с пушниной сдавали в заготконтору. Хариус и ленок ловились с переменным успехом, то жадно хватали, приятно ударяя, то не реагировали на приманку. Поджидая, когда удосужатся поклевать эти красивые рыбки, друзья коротали время у костра. Они пили горячий чай, ели поджаренную рыбу и мечтали о скорейшей победе, и что бы все вернулись домой с войны. Друзья тоже хотели слинять на войну, но председатель собрав молодежь, строго предупредил.
– Вышел приказ, если кто убежит, будут отлавливать и садить в тюрьму, как дезертиров, а то и расстреливать, по закону военного времени. Держа какую то бумагу, пригрозил он. Он специально нагнал жути на ребят, и это сработало. Сам же все же упросил начальство, и отправился воевать. Клев возобновился, и ребята бегали от одной ердани, до другой, вытаскивая бойких рыбин, которые сначала прыгали на льду, и быстро угасали на морозце. Вернулись в избушку по темну. Уже вернулся Николай с дальних путиков, и шкурил добытую пушнину. Ему помогал дед Михей, назначенный к ним помощником. Он потихоньку ходил по ближним путикам, но в основном был по хозяйству. Дед был охотником, но стали болеть ноги, и пришлось сидеть дома. На предложение помогать ребятам, с радостью откликнулся, и даже воспрянул духом. С ним было весело, и длинными зимними вечерами, снимая шкурки он травил байки, которым не было конца.
– Рыбачу, как то в свою бытность охотником, уже короб набил, чую кто то за мной из кустов наблюдает, и выходит медведь, ждал зараза, когда короб набью, рыбкой полакомиться захотел. Стал на дыбы, и прет на меня, что делать, ружжа не взял, ну и стал в него говном кидать, а до этого хорошо к самогону приложился. От запаха, зарезало до слез у мишки глаза, рявкнул и дал деру.
- А где говно взял? Спросил Мишка, внимательно слушая рассказ.
– Так если мишка перед тобой на дыбы встанет, вот и напустишь в штаны. Смеялись до слез.
– Завтра пойдем еще рыбачить, надо побольше рыбы добыть домой. Сказал, укладываясь спать Васька.
– Вы с Мишкой идите, а я в березняк по рябчиков, заряды еще остались. Сказал Николай. Дед сидел возле печки, грел больные ноги и о чем то думал. Блики огня вспыхивали в его глазах, и он походил на старичка- лесовичка.
– Хороший день задался. Вдыхая свежий утренний воздух, проговорил Михаил.
– Да, клев должен быть. Ответил друг, и они поскользили на лыжах к реке. Действительно, клевало хорошо, и кучки возле ерданей росли. Когда вернулись в деревню, узнали, что фашиста разбили под Сталинградом. Люди радовались перелому в войне, и воспрянули духом. В конце июля, Васькина семья окучивала картошку. Он пошел попить воды с колодца и смыть пот, от которого щипали глаза. Войдя в ограду, от неожиданности стал в ступор, и из глаз бисером брызнули слезы. Там возле ворот стоял Петр, и разглядывал брата.
– Петька! Братка! Заорал Васька и кинулся на шею Петра.
– Тихо, ты, задавишь, ишь силища какая. Васька помчался в огород.
– Петька вернулся! Заорал он, и мать от неожиданности села в ботву. Ее подняли. Она трясущимися руками обняла сына, и долго не отпускала его, лишь повторяла.
– Живой, живой. Петя потерял левую кисть руки, и был комиссован. Весть о возвращении Петра быстро разлетелась по деревне, и люди потянулись к его дому. Каждому хотелось узнать о своих, скоро ли конец войне и т. д. Васька не отходил от брата ни на шаг, улавливая каждое слово. Рассказав односельчанам все, что знал, он закончил.
– В общем наши бьют фашиста конкретно, крепко, по сибирски.
– Как батька воюет? Спросил кто то.
– Хорошо воюет, в разведке, сержант уже и награды имеет.
– Вона как, и не подумаешь, значит начальник. Удивляется дед Михей, сидя на завалинке и дымя самосадом. Начали притаскивать самогон, кто закуски. Всей деревней отметили возвращение первого фронтовика. Люди впервые расслабились, впервые заиграла гармонь, и каждый надеялся на возвращение с войны своих родных. Мишкина мать сидела в сторонке и не решалась спросить о муже. Хотя он писал, ей хотелось узнать из первых уст. Петр заметил ее не решительный взгляд, подошел и присел рядом, обняв за плечо.
– Теть Соня, дорогая, все хорошо у Константина Андреевича, он уже майор и командует санбатом, много наших с того света вытащил, и меня вон лечил, когда уезжал, велел кланяться и передал гостинец. Успокоил скромную и хрупкую женщину.
– Спасибо большое за весть.
– Правда строгий он стал, но все его уважают и любят, к нашему брату без строгости нельзя. Засмеялся Петр. Деревня дальше продолжала жить своей трудной жизнью. У Петра рука потихоньку заживала, но еще давала о себе знать, особенно ночью. Он вставал и долго сидел на крыльце, прижав руку к груди, курил, и раскачиваясь из стороны в сторону о чем то думал. Васька тоже слазил с печи, и садился рядом. Они тихо разговаривали, или просто молчали. Как то утром, угнав корову на пастбище в стадо, Васька прибежал домой, Петр сидел на крыльце.
– Пошли, чет покажу. Поднялся он. В избе он открыл коробку, привезенную с собой. Ваське интересно было, что в ней, но не решался спросить. Брат достал с нее мотки лески и коробочки. Васька открыв одну коробочку, ахнул.
– Ни хрена себе! Вырвалось у него.
– Ты чего, мать услышит, уши оторвет. Слегка шлепнул по затылку Петр. На столе лежало для рыбака целое богатство. В коробочках лежали крючки разных размеров, они были острыми, тонкими и изящно согнуты, леска прозрачная, тонкая и крепкая. Так же было несколько поплавков. Васька с восторгом перебирал это богатство. Вошел мишка.
– Ты где запропастился? Спросил он. – Ух ты!!! Выдохнул он.
– Это трофей, в немецком блиндаже нашел и прихватил, тоже рыбачить любят. Ответил на немые взгляды друзей, Петр. Ребята собирались на речку порыбачить, и сказали об этом Петру.
– Так, завтра поедем на притоки на рыбалку, и хочу попробовать пострелять.
– Рано еще, птица на крыло не стала, если тока глухаря. Говорит недоумевая Васька.
- Да ты че Вася, просто хочу попробовать с одной руки.
– Ааа, я думал забыл.
– Мне все время снилось все, там только о доме и думаешь. Было решено, и Мишка сайгаком понесся домой отпрашиваться у матери. Его мать организовала детсад, и до позднего вечера находилась там. Ей помогали девочки младших классов и старушки, которые не могли работать в колхозе. Мишка туда и побежал. Друзья добытую рыбу и мелкую дичь относили туда, и для малышей было большим подспорьем.
– Мам, мы завтра с Петей на рыбалку поедем, рыбы добудем и посмотрим ягоды.
– Хорошо, только аккуратней, а насчет ягоды, малышам нужны витамины.
– Я, собираться. И побежал на завтра готовить скарб.
– А где мое ружье? Спросил брата Петр.
– У Миши, в целости и сохранности, он с ним два сезона отходил, щас пойду, заберу.
- Не надо, пусть у него, нам одного хватит. Выехали утром, и к обеду прибыли к избушке. Расположились, и стали готовить снасти. Петр стал показывать узлы, что бы не развязался ни один крючок, а его же научил командир их роты, что бы связывать пленных. Не заметили как упала ночь.
– А ну, подъем лежебоки! Поднял друзей Петр. Те вскочили, продирая глаза, побежали на речку умываться. От реки повеяло прохладой, во всю щебетали птахи, кукушка кому то отсчитывала годы жизни. Ребята умылись, вздохнули полной грудью прозрачного, дрожащего и чистого воздуха, пошли завтракать. По не большому ручью, продвигались по еле заметной тропке. Братья пробирались по одной стороне ручья, Мишка по другой. Васька всегда находился рядом с братом, и всячески старался помочь ему.
– Что ты все время суетишься, когда я сам могу. Мишка надул губы. – Давай договоримся так, я делаю все сам, и если мне нужна будет помощь, я тебя попрошу.
– Хорошо, договорились. Мишка ушел в перед, и из под струи, уже тащил хорошего харюзину. Братья подошли к большому кусту, ветки которого свисали над водой, и закинули снасти, один с одной стороны, второй с другой. У Петра, не успев коснуться воды поплавок, ушел под воду. Он подсек, и с усилием выдернул большого хариуса. Тот переливался всеми цветами радуги, и стараясь освободиться выписывал в воздухе кульбиты.
– Васька, видишь, не забыл, не забыл. Как малый пацан, радовался брат. Васька бросил удилишко, помог снять брыкавшегося хариуса, и наживил по новой крючок. Он смотал свою снасть, и поставил на видное место, что бы забрать на обратном пути.
– Ты чего? Удивился брат.
– Давай я буду тебе помогать, так лучше будет. Ответил Васька, и плюнул на червяка. – Давай, забрасывай, готово. Рыба была крупная, нагулявшая жир, и при вываживании трещало удилище. Иногда Васька ловил паутов, летавших во круг, и тут же насаживал на крючок. Хариус брал без разбору, и короба быстро наполнялись. Что бы не испортить рыбу, друзья взялись чистить и солить рыбу, перекладывая ее крапивой. Петр не торопясь разводил костер, и поставил котелок для чая. У него еще плохо получалось управляться одной рукой, но он усердно пытался, и постепенно стало получаться. Ребята прибрали рыбу к роднику, бившем из под земли. Вода была ледяная, и давала возможность сохранить рыбу. Отложенную рыбу нанизали на рожна, и воткнули во круг костра, запекаться. От жара плавники и хвост шевелились, и стали выступать янтарные капельки жира.
– Надо попробовать стрельнуть. Беря ружье, говорит Петр. Васька нашел несколько поганок, и развесил на кусты, в шагах тридцати. Петр поднял одной рукой ружье, и почти не целясь выстрелил. Пара рядом висевших поганок, разлетелись.
– Стреляй со второго. Говорит Васька.
– Нет, хватит, в больную руку тоже отдает, вот заживет, можно будет ложить цевье на эту руку. Они сели у костра, приготовились есть, как из кустов выбежала собака. Все замерли. Она гавкнула и остановилась в нескольких метрах, с любопытством разглядывая незнакомцев. Это была красивая лайка, с маленькими ушами и хвостом в две спирали.
– Чья это? Спросил Петр.
– Не знаем. Тут вышли двое тунгусов.
– Здорова, однако по что стрелял? Спросил один из них. Все узнали их, они каждый год пригоняли сюда оленей на ягель, которого было полно в округе.
– Здорова, давай к костру, чай пить, а стрелял, пробовал одной рукой.
– Зачем руку отрезал? Присаживаясь у костра, все спрашивал тунгус.
- На войне, паря, вы угощайтесь.
– О, война плохо, много людей убивает, много оленей забирает. Качают головами тунгусы, беря рыбу. Они тоже достали вяленой оленины и угостили всех рыбаков. Сидели, пили чай, и не громко разговаривали.
– А вы Сеньку помните? Вдруг спросил Петр.
– Эх, жалко Сеньку, пропал, медведь сожрал однако, но шаман говорит живой еще.
– Какой медведь, живой он, воюет, снайпером он.
– Какой такой, снайпера? От удивления растерялись тунгусы.
– Вот, блин, как вам объяснить, на охоту ходит, фашиста стреляет. С улыбкой объясняет им.
– И много добыл? Петр и ребята кое как сдерживаются, что бы не расхохотаться.
– Каждого добытого на прикладе насечкой отмечает, мало места на нем осталось.
– Сенька хороший охотник однако. Тут все дружно, не сдержавшись, рассмеялись. Тунгусы не поняв, но тоже засмеялись.
– Пошли с нами в стойбище, там отец Сеньки старый и слепой совсем, сына сидит, ждет, скажешь ему, тут не далеко совсем.
– Лошади у нас, не бросим, медведь может задрать.
– А вы на них ехать надо, мы другую дорогу покажем. Пришлось идти в стойбище, лошадей вели в поводу. Тунгусы очень гостеприимный народ, и каждому от души были рады. Чумы располагались на пригорке, на ветряке, чтобы меньше было гнуса. Встретили их радушно, с каждым поздоровавшись за руку. Их провели в чум, к старику, а сами пошли готовить угощение для гостей. Спросив разрешение у духов, забили оленя. Петр стал рассказывать старику, как воюет его сын, а Васька с Мишкой выскочили из чума. Они впервые были на стойбище, и все было интересным. Мишка увидел лук, и удивился.
– Вы, что, стреляете из него? Спросил он у одного из тунгусов.
– Белка стреляем, соболь стреляем, шкурка не портится и патронов не надо. Показывая стрелу с шишкой на конце.
– Можно пальнуть?
– На, стреляй. Мишка натянул тетиву лука, он был упругим и требовал усилия. Он прицелился в дерево, и выпустил стрелу. Она прошла мимо дерева, описав дугу ударилась в ляжку, пасшего оленя. Все захохотали, Мишке стало не удобно.
– Не обращай внимания, у них каждый ребенок умеет стрелять из лука и карабина. Успокоил друг. Не много побыв у гостеприимных охотников и оленеводов, к позднему вечеру добрались до избушки. В благодарность за хорошую весть, им дали мясо целого оленя, и им пришлось присаливать его. По пути до избы, наткнулись на чернику, она уже поспела. Решили набрать ягоды с утра, и выехать домой. Побывав в тайге, Петр стал менее угрюм, и меньше уходить в тяжелые думы. Друзья заметили его перемены в поведении после рыбалки.
– А помнишь, батя сказал, что тайга лечит не только физический недуг, но и душу человека, и чем больше будешь находится в ней, тем душа будет чище. Сказал Васька.
– Конечно помню Вася. Ответил Мишка.
|
