...
...Новые открытия
Иногда встает заманчивый вопрос: «Писать или не писать о поездках, походах, рыбалках». Сижу, размышляю. Может завтра или после завтра сесть за писание. Или отложить на потом. И тут же вспоминаю, что у меня лет за двадцать лежат редкие заметки, записи о своих походах юности и молодости, и так лежат, лежат, и всё меньше о них могу вспомнить, и что-то рассказать, уже стираются в памяти яркие воспоминания, тускнеют лица друзей, места событий, что-то становится забыто и утеряно на совсем. Блин, как иногда хочется глянуть на то время, на те фотографии, мысли. Ведь и раньше, задумался, что надо бы хоть пару строк черкнуть. И сколько, вообще походов забыто и лишь иногда, в поздний вечер иль у костра с друзьями нахлынут из глубины: «Вот один раз с дядей Витей на … озере». И название уже стерлось в памяти. И ведь, было, было же. Сколько в свое время папаню просил: «Пап напиши хоть немного о своей жизни, поездках, судьбе, путешествиях и…» Так всё и ушло. Лишь обрывки. Сёмка растет, и что я могу ему рассказать о папане, его деде, только лишь теплый чувства и убегающие от меня с неумолимым временем воспоминания.
И сажусь с утра к компу и стучу по Клаве. И чем дальше бегут пальцы, тем точнее и проворнее мысли, будто одно увлекает другое, и ложатся, слова, строчки, играют и живут фотографии. И уже не только сам, мои друзья и близкие, уже любой увлеченный походной жизнью может побывать в тех местах, где были мы, разделить вкус романтики и первозданной природы. Вместе мы сила и будем вечны.
За перо братья и сестры, ради себя, своих детей и всех нас мирян:)
...
...Кеньгозеро (22-25 марта 2010 года)
Как-то с недели две назад позвонил Миша. Сто лет с ним не виделись, и были знакомы лишь через моего закодычного друга Лёньку. Так учились, когда-то давно на разных факультетах и курсах АЛТИ, он на любимом лесхозе, я ж на строителя, так сказать, куда перст послал. Потом по работам разъехались. Иногда слышал о нём, и давным-давно даже не виделись. И тут звонок: «Хочу с тобой встретиться и переговорить об озере и технике». И так настойчиво. Будто мы друзья давние. Что ж встретиться, так встретиться. Договорились в понедельник. Думаю, может и пройдет желание:) Оно бывает. За делами в понедельник, конечно, всё забыл. Звонок.
- Я освободился, где встретимся.
- Подъезжай к Барсу.
Через полчаса звонок. Уже тут.
Встречаемся в магазине в зале.
- И где же поговорить? О! Пошли в студенческую столовую, за одно и пообедаем.
Там в очереди да за неспешным скромным обедом, звоня, то и дело друзьям и товарищам выяснили, что заповедное озеро, куда хочет уже с 2005 года попасть Миша, не так уж не досягаемо. Даже очень. Сей год пробили до него лесовозку. И от неё до озера пять минут ходу. Вижу, у парня глазища засверкали. Что ж, сговариваемся, ехать прям в следующий понедельник, предварительно созвонка в воскресение. Мише ещё машину чинить, багажник ставить, да и решаем мотобуксировщика с собой взять, по озеру, чтобы ездить. Миша давно его присматривает, всё читал и решал, тут и случай представился опробовать. Во общем все сошлось.
Часа в три расстались, потом жизнь закрутилась, планов других громадьё наложилось.
Сижу в воскресение на рыбалке, сижка ловлю, ни о чём на понедельник и не помышляю. Звонок.
- Как планы не изменились?
- Все в плане. Едем:)
В понедельник в начале девятого загружаемся у меня мотособаку, вещи, погода отличная. Даже пробка перед городом, Миша ехал с Северодвинска в Архангельск, и задержался на час, не испортила нам настроение.
9.53. Готовы к отъезду
10.00, вырвались из города. За окном мелькают пригороды Архангельска.
Погода великолепная, будто весна начинает просыпаться.
Встреченный чистильщик снега в районе Среднего озера, радует. Видать дорога до Брин-Наволока будет, что надо!
До Брин-Наволока успел минут пять вздремнуть. Так, много разговаривали, есть, что рассказать и послушать.
В посёлке заехали в придорожной кафе «Домашняя кухня». Сырники со сметаной отменные, вот оладьи не особо, ничего, горячий чай и свежий воздух рулит.
Отворотка от Брин-Наволока на Плесецк чистый гололёд. Встречного транспорта достаточно. Стараемся пропускать, прижимаясь к своему краю. Едем потихоньку, не спеша.
В 13.15 миновали Самодед и выехали на зимник.
Здесь простор. Можно прибавить газу!
Еще тридцать пять км неизвестной дороги. Ну, ничего, язык до Кеньгозера доведет:)))
14.00. небольшая остановка. Разминка. Дыхание полной грудью чистым воздухом. Приём солнечных Ван:)
Миша осматривает своего боевого коня. Ишь, сколько всего с собой тащит на лесное озеро! Убрать:)
Три часа дня. Наконец, мы добрались до озера, по пути изрядно поплутав по изгибам и отвороткам лесозаготовительных усов. В итоге тупо схватились за след легковой машины, который нас и привел к конечному пункту.
Разгружайся!
Разгружаться и формировать мотособачью упряжку гораздо быстрее. Миша приобретает первые навыки.
Полчаса пролетело моментально. Перед заездом необходимо всем подкрепить силы. Кто его знает, как там будет на озере. Много уже наслышаны и о толщине нетронутого снега, и о коварно выступающей на лёд воде. Едешь себе по снегу и не подозреваешь, что где-то впереди тебя поджидает ловушка слуза. Стоит в неё провалиться, и долгое ковыряние по колено в воде и мокром снегу тебе обеспечено. Что такое тащить снегоход, провалившийся под второй лёд, таёжники знают. Всасывает мокрая трясина гусеницы на раз. Спина гудит, движок ревет, снежник же беспомощно стоит на месте или бегает туда и сюда по прорытому им же небольшому каналу в предательском снегу. Зачастую приходится идти до берега и рубить лапник и кустарник для вываживания машины на поверхность и прокладки гати. Бывало, и бросали технику, давая промерзнуть открытой воде, и лишь потом извлекали снежники по тверди на сухое место.
Через пару минут движения по укатанной тропе стало просматриваться сосновое болотце, за ним очертания огромного озера. Выехали на берег. По левую руку видно впадение реки Цильмы, напротив большая изба, на право метрах в трехстах рыбак сидит, ловит.
Снега на озере много. Миша встает на охотничьи лыжи, и я по то появляющемуся, то пропадающему лыжному следу, качу к рыбаку.
- Добрый день, – здоровкаемся.
- Не клюет, - удрученно заключает местный рыбак, – Даже живцов на жерлицы поймать не могу. С утра пару щучек снял, да ещё поклёвки были. Сейчас вот мучаюсь.
Не утерпел.
- Вот какую красавицу поймал! – достает из ящика, показывает.
- Можно сфотографировать?
- Пожалуйста.
- Богатый улов.
Пока разговаривал с местным рыбаком, Миша убежал уже дальше.
Обгоняю его, мелькают мысы, проливы. Весь запутался. Нужно остановиться у какого-то трестяного острова, чтобы там живца половить. Вроде все похожи. Выбираю, какой понравился. Да и лунки есть старые, занесенные. Расчехляю бур, только буриться захотел, Миша подходит: «Не тот, надо дальше проехать».
- Вот как. Давай тут попробуем.
- Пробуй, тут сорожка ловилась.
Сверлю лунку. Лед двойной. Весь употел пока до конца дошел, почти до половины бура толщина. Дергаю шнек к верху, из дырки устремляется чистейшая вода. Елы-палы, какая прозрачная. Знать клёв будет. Запускаю свою безмотылку, коброчку. Молчок. Другой тёмный шарик, молчок.
- Здесь рыбы нет. Поехали дальше.
Миша показывает, куда надо ехать. Плохо понимаю. Чертит на снегу остров и в нём залив. Всё, въехал.
Отцепляю волокуши, кроме одной. Забираю товарища кузов и бур и, пробивая путик по целине, несусь к заветному острову. На подходе оставляю Мишину амуницию на льду, сам закладываю большой круг вдоль камыша, чтобы потом можно было спокойно к любой точке подойти и половить. Снег довольно бродный, примерно по чуню. Пешим очень тяжко. На лыжах так ещё, идти можно.
Возвращаюсь обратно, по пути помахав идущему на встречу товарищу. Пока прицеплял волокуши с грузом, смотрю, Миша уже у острова располагается.
Вот скорость.
Всю дорогу ехали, он рассказывал, как на озере с 1994 года ловил, как сюда пешком по целине на лыжах пробивались. Эх! И сильна рыбацкая братия!
Не терпится ему быстрее мормышку в воду запустить.
Скорей к Мише!
Время к шести, старательно от лунки к лунке ловим живца. Совсем не клюёт. Прав местный рыбак оказался. У меня на безмотылку пару тычков и один сход.
Некогда уже мормышки перевязывать и подбирать. На ту, желтую, что поклёвки были, ставлю опарыша. К своему стыду, наживки с собой не взял. Мол, на голую поймаю живца. Не тут то было. Хорошо напарник выручает.
Дело пошло. Один за другим трудовые рыбки. Три окунька и с десяток ершей. На счет ершей большие сомнения. Выбирать не приходится. Отправляю их тоже в котел с водичкой. Пущай немного порезвятся перед охотой на щук.
Миша умудряется тоже одного матроскина поймать. Всё, теперь за дело, нужно успеть жерлички поставить.
То солнышко то совсем к горизонту упало.
Напарник трудится над жерлицами.
Сам, закончив рыбалку, поехал пробивать след к избушке. Оказалось, до этого запутался в мысах и не с той стороны пытался к избушке пробиться.
На одной волокушке устремляюсь к неведомому острову Ананиеву в направлении березнячка, что Миша указал. Точно, немного огибаю остров, и вижу просвет крыши избушки.
В лесу просматривается сильно занесённая полоска от когда-то прошедшего лыжника. На заходе снега по пояс. Влетаю в него сходу. Стоп машина. Дальше нет желание порхаться в пухляке и сильничать машину. Одеваю охотничьи пластиковые лыжи и топаю к избухе. Наминаю след. Прошёл туда, обтоптал место для разворота, обратно иду, одна лыжа по лыжне, вторая лыжа по целине, теперь еще разок. Ширина получается отменная. Закидываю лыжи в волокушу. Завожу движок, стартую. Собачка с натягом и всё же ползёт по мягкому ещё не кем не мятому снегу. На остатки лыжни не суюсь, как только участок её попадает под гусенку, мотобуксировщик сразу начинает кренить в сторону. Лучше по вновь намеченному следу. Ровнее опора, лучше сцепление. Доезжаю до избушки.
Ну, что ж, пока Миша жерличками занимается, осмотрю избушку, да, коли есть дрова печку затоплю. Пущай прочухивается. То видать зиму никого в избе не было.
По следам понял, лыжник в избу заглянул и ушёл. Почему-то только двери в избу не прикрыл, да и в предбанник оставил чуть приоткрытую. Недавно был. Снегу ещё не намело.
Забираюсь в избу. Прямо стол. Слева нары вдоль всей стены до дверей, справа печь кирпичная, дальше к окну нары по шире. Прикидываю. Четыре человека отлично разместятся.
Поворачиваюсь к печи. Елы-палы, плита провалилась в сторону трубы, на кирпичах копоть от постоянно идущего в избу дыма, дверка выскочила из под плиты наружу и на сопливых проволочках еле держится. Между дверкой и плитой щель в два пальца. Да уж, эту развалину нам и предстоит протапливать.
Ладно, пойду трубу на улице осмотрю.
Выбираюсь из избы. Обхожу с обратной стороны. Долго тру глаза. На кирпичной трубе огромная шапка снега.
Надо как-то лезть на крышу. Счищать это хозяйство.
Изба высоковата. Лестницы нет. Что делать?
Откапываю дверь. Довольно тонкая, как бы выдержала. Припираю её пеньком.
Откапываю снег с крыши. Пробую шифер лопатой. Скользкий, ёё! Правый край обколот, если за него правой рукой ухватиться, левой воткнув лопату в снег опереться. Коли поскольжу назад, то сяду попой на дверь сверху, мало не покажется.
Ладно, надо пробовать. Глаза боятся, руки делают. Закидываю ногу выше плеча, чтоб на ручку дверную привстать. Вторая нога предательски всё глубже погружается в снег. Ещё мгновение и уже будет до ручки ногой не достать. Решаюся. Вперед! Пошёл. Дверь предательски скрипит. Только бы выдержала, мгновение. Перехватываюсь рукой за краи шифера, коленом опираюсь на скользкую крышу.
Прыгаю вперёд, лопату втыкаю плашмя в слежавшийся снег ближе к коньку. Медленно без рывков подтягиваюсь. Ещё усилие. Всё ноги стоят уверенно на снегу. Теперь через конек к трубе.
Осматриваю внимательно конструкцию, пару кирпичей уже не хватает. Нижний слой снежной шапки видно от чего-то подтаял, и превратился в лёд. Лопатой осторожно пихаю под образовавшийся монолитный ком снега. Только бы не раскололся и не грохнулся вниз в трубу. Тогда ой, что будет! Подается, от себя переворачиваю в сторону, и шапка с шумом летит вниз с крыши. Есть!
Заглядываю в трубу, отверстие есть, остатки снега выгребаю рукавицей. Хорошо бы в следующий раз кусок железа привезти и козырек сделать.
Обкапываю трубу со всех сторон, освобождая от снега.
Спуститься с крыши пару пустяков.
Выбираю сугроб помягче. Внимательно смотрю в сумерках, нет ли какого бугорка сверху, то приземлишься на хозяйскую конструкцию. Прыгаю поближе к двери. Там вроде лопатой шуровал сугроб. Ничего не задел.
С удачным приземлением!
Иду в избу.
Набираю щепок, сухого мусора, пару тонких палешек. В избе под нарами с охапку дров сухих. Класс!
Открываю с благоговение и затаив дыхание дверцу. Только бы не отвалилась от печи. Пихаю собранное в печь.
Ищу глазами задвижку на трубе. Есть. Дергаю рукой. Не поддается, дергаю несколько раз. Никак. Надеваю рукавицы. Начинаю дергать туда сюда, наклонять в разные стороны. Пытаюсь ударами полена с боку сдвинуть её хоть чуток с места.
Два варианта, либо вода попала на задвижку и замерзла, теперь задвижка не идёт. Либо она заклинила о старости. Второе ещё хуже. Полчаса упорной борьбы дают возможность выдвинуть заслонку на толщину пальца.
Есть там щель в трубе, нет? Выбирать не приходится. Затапливаю печь. Огонь яростно набрасывается на сухие палочки, веточки, жуя все подряд. Изба быстро наполняется дымом. Выхожу, прикрываю дверь, оставляя небольшую щель.
Иду смотреть на трубу. Приглядываюсь в навалившихся сумерках. Идёт ли дым? Вроде чуток воздух чуть движется над трубой. Знать, хоть чуток тепла есть надежда, что сочится вверх. Может задвижку всё ж отдаст.
Разворачиваю в сугробе, пыхтя собачку. Вычищаю набившийся снег из-под ведомого вариатора. Как попадет, тает и потом ремень с визгом начинает проскальзывать и гореть. Завожусь. В натяг выбираюсь по свежему следу из леса на озеро.
О! Мишаня уже не дождался и скользит на лыжах к избушке.
Темнеет. Заря догорела и потухла.
- Как дела?
- Хуже не куда. Если задвижка оттает, то хорошо, иначе придется всю ночь ремонтом трубы заниматься.
У меня уже пару волокуш готовы под дрова. След давече пробил в дальний залив.
- Что ж, поехали.
В темноте отыскиваем примеченную заранее сушину. Оставляем Рексика у края тресты. На лыжах тропим к берегу, где сухостоина склонилась.
В потёмках плохо видно. Подошли ближе. Да она в обхват. Пилой не взять. Идём вдоль берега. Стоит тонкая сухая ёлочка.
- Пили.
Миша достает пилку, размеры меня сразу поразили. Малютка, такой только дома в песочнице играть. Может, какие новые технологии. Он же с экспедиции лесной. У них ещё та должна быть экипировка. Государевы люди. Смотрю молча.
Миша начинает, як напильником елозить по сухой ёлке. Мучается минут пять. Может древесина морена попалась. Бывает такое дело. Сам не раз встречался. Настоится на ветру, потом как железо становится иль камень. Пилишь, аж искры летят. Дай, своей кривой ВАНСО попробую. Зажало её на Кельде деревом. Да второе сверху упало. С тех пор пил кривовато идёт. Взял, так сучки, если что попилить. Делаю две проводки, вжик, вжик, пила ушла на толщину полотна в древесину. Ещё несколько пилов и ёлка падает.
-Да, Миш, ты где свою игрушку взял. Убирай её.
Елку быстро раскрежевали. Оказалось, невесома почти. Сгорит в миг, як бумага. Нужно еще дров. Избу протопить после зимы не так просто то. Возвращаемся к сосенке в обхват. От неё ещё пару в лесу просматривается. Забираюсь на берег, в самом начале снега по грудь, дальше чуть ниже паха. Топчу колею, бреду к лесине. Толста. От неё к следующей, и эта толста. В сумраке леса под светом месяца разглядываю в глубине вродь одна просматривается. Проломился к ней. Выше предыдущих и по тоньше буде. В лесу густом стояла, вот и вытянулась. Эту возьмем.
Делаем два запила, один пониже в треть ствола, второй выше. Лесина падает, будто подкошенная с уханием в снег. Обтаптываем не задевая лежащего ствола, сейчас её распиливать на чушки одно удовольствие, зависла на снегу, зажимать не будет. Через полчаса гарные брёвнышки вытащены к берегу.
Дальше на лыжах до волокуш.
Сучки тоже с собой забираем. На костёр сгодятся. Да и не на себе до избухи волочь.
Упыхались все. У собачки перекур небольшой.
Загрузили целый воз, Миша сверху примостился. Едем до избу не торопясь. Теперь ужо основное дело позади.
У леса напарник сходит. И так собачке тяжеленько, тут еще не закатана дорога предстоит.
Спокойно подруливаю к избушке. Приехали. Разгружается.
Сад чурбачков посадили:)
Миша начинает откапывать таганок из-под толстого снега. Я в избу. Заслонка с легкостью вынимается. Несколько раз её тягаю туда-сюда. Чувствуется скрежет песка и глины. Расходится. Теперь работать будет.
Пригнувшись к полу и уклоняясь от облака висящего дыма, подкидываю в печь на догорающие угольки дровишек. Затрещали. Тяга пошла.
Выбираюсь на воздух, отдышаться. Миша у костра роется.
Давай, будем дровишки пилить. То время то много ужо да и подустали малость.
Расчищаю занесенные козлы, укладываем дровины. Пила жужжит. Чурбачки только отскакивают.
Мишин бобик весь умучившись, прилег прям к волокушам.
И всё ж не дремлет, наблюдает за хозяином. Домашнее животное. Да и серьезную собаку нельзя в это время в лес брать. Намочит в слузе лапы. Потом подмерзнут. В кровь ноги ухайдакает. Да и в лесу снега выше ушей. Только животное мучать.
На ужин решаем ничего особо не варить. Вода на печке закипела, развели пару супов быстрого приготовления. Стол и накрыт!
Настроение отличное.
Байки, разговоры, истории. Печка топиться долго будет.
Романтика словом.
Так и не заметили, как вторник 23 марта двадцать десятого года наступил 
Я примостился напротив печки, чтобы её всю ночь кочегарить. Избуху очень хотелось по настоящему прогреть.
Миша выбрал место со своим другом Тобой на широких нарах у окна.
Вскоре все уснули.
Пару раз за ночь вставал, подкидывал толстые чурбачки-паленца. Печка весело их схватывала, и под потрескивание и сполохи игры пламени на стенках мирно отправлялся снова к Морфею...
|
