По дороге на озеро в голове слышался бас всевышнего, который повторял "одумайся, отрок, не ввергай невинную душу в пучину сатанинского пристрастия ибо не ведает отроковица шо творит, иже еси туды ее в качель". Оглянувшись по сторонам я не увидел вопрошавшего и принял все услышанное за галлюцинацию по причине излишне жаркой погоды и стал дальше глазеть в окно автобуса.

Копать червей я наотрез отказался, мудро соврав, что в этой фазе луны, переходящей в период созвездия близнецов и усугубленным влиянием марса, на хлеб ловится не в пример лучше. В магазине из хлеба был только черствый фирменный, и опять я не внял предупреждению внешних сил и продолжил беззастенчиво врать, утверждая, что на черствый хлеб серого цвета самое оно, катышек получается ловкий, красивый, аки ангельская слеза.

По пути на озеро, перешагивая через ручеек я наслаждался солнышком и шумом зеленых листьев деревьев, растущих на берегу. В пакете степенно позвякивали друг об друга три заветных баночки балтики.
Спокойной семейной жизни без рыбалок оставалось примерно 10 минут....

Веселенький разноцветный купальничек Липы вселял радость взору и приятные эротические фантазии. Стоя на камушке голыми ногами, она топталась на месте, нетерпеливо ожидая, когда я нацеплю на мегаснасть суперлеску (какая нашлась в старой отцовой рыбацкой сумке), ультрапоплавок (пластиковый, немножко уродливый, но зато за 5р), пару бусинок мегагрузил (завалялись за подкладку в штормовке, мятые и надкусаные, но вполне уловистые) и чудесный, немножко ржавый, зато "не видимый в воде", крючок. Послюнявив пальцы, скатал из хлеба шарик и нацепил на снастюгу.
Началось священнодейство ловли.

В двух метрах от нас, деловитый суслик, выглянул из норы, осмотрел берег и, узрев потенциальный источник целлюлита и ожирения в виде пачки чипсов, устроился рядышком, стоя столбиком, с жалобным видом, выражающим скорбь семи поколений сусликов, чудом вырвавшихся из адского пекла мохавской пустыни.

Тщательно расстелив одеяльце, ваш покорный слуга разлегся на нем, и, предвкушая негу и лень, разлегся на одеяльце. Суслик получил в свое распоряжение чипсину в половину его роста, повертел ее в лапках, критически осмотрел, и занялся освоением высококалорийного продукта.
Раздался звук открываемой пивной банки, и я потянулся к заветному сосуду, ловя губами прохладную пену, предвкушая, как янтарный напиток польется в рот, минуя язык, веселым и вкусным ручейком потечет в сторону пищевода и когда накопится достаточное количество влаги, то кадык сделает движение, и случится этот самый миг глотка, этот упоительный момент первого удовольствия пития прохладного, вкусного пива в жаркий солнечный день.....

БАБАХ!!!, это карасик, серебрясь и играя в лучах солнца, прилетает точно в лоб, потом выбивает банку пива из рук, и падает мне на штаны, где радостно извиваясь, скочет, и пачкает слизью все, до чего смог дотянуться.

Когда от победного вопля Липы стихли трысущиеся от акустической волны деревья, когда поперхнувшийся чипсиной суслик наконец то вышел из глубокого обморока по причине удушения продуктом, когда рябь по воде перестала колыхать корабли на рейде порта Токио, до меня дошло, ОНА ПОЙМАЛА РЫБУ! На мои слова "поймала рыбу, теперь сымай с крючка, ты же мне рассказывала как вы рыбачили с папой и какая ты опытная тетка-рыбак, она выпучив глаза сказала, Я ВРАЛА!".
В этот момент перед глазами пронеслась вся моя грешная жизнь, вспышками стробоскопа проскочили моменты грусти и радости, так как я понял, теперь рыбалка это у нее навсегда...

А на берегу сидели хмурые мужики-рыбаки, в засаленых штормовках, несмотря на жару, с поллитрами, нарезаной колбаской и заветными пакетами прикормки. У каждого была снаряжена снасть, со спецпоплавками, хитрыми лесками и грузилами крючками с переподвыпертами. Услышав вопль, они как по команде повернули головы в сторону звука и узрели отплевывающего мужика в очках, уворачивающегося от карася, и сияющую, но еще в шоке, рыжую девушку, которая верещит, держа в руках корявый спиннинг, с болтающимся на крючке вполне приличных размеров карасем.
Когнитивный диссонанс еще держал в своих цепких лапах их умы, когда второй заброс принес еще одного карася.

В этот момент я понял, что пива попить не удастся. И принялся складировать вылавливаемую женой рыбу в пакет, вытряхнув из него пластиковые стаканчики под пиво и остатки чипсов. К бешеной радости суслика, который засунув башку в стаканчик, вообразил себя водолазом, уворачиваясь от брызг пива, которые полетели на него, когда очередной, уже третий карась, влупился в банку пива и выбил ее из рук, так и не дав отпить ни глотка пива за этот злополучный день.

После пятого карася, суровые обветренные рыбаки, оставив на берегу поллитры, прикормку и закуску, в гробовом молчании хмуро собрали удочки, застегнули рюкзачки и ушли нафик с берега, грустно шаркая сапогами по прибрежной гальке.
Пьяный сусл, икая от испарений остатков пива в стаканчике, и вяло ковыряясь в зубах огрызком чипсины, мутным взглядом наблюдал за упаковкой улова и радостными визгами новоиспеченной рыбачки.

Когда стало темнеть, мы собрались, взяли пакет с рыбой, и почапали на остановку, ехать домой после насыщенного дня.

А вдали на берегу, суслик стоял столбиком, держал в лапе огромный (наградной) чипс, и грустным взглядом провожал нас.
Может мне показалось, он помахал лапкой и пискнул что-то вроде "приходите еще, мне с вами понравилось"...